Subject
mirrors & reflections in Pale Fire
From
Date
Body
Shade's poem begins:
I was the shadow of the waxwing slain
By the false azure in the windowpane (ll. 1-2)
In his review of Hodasevich's Sobranie stikhov ("Collection of Poems," 1927)
VN speaks of an "optical" aspect in Hodasevich's poetry and mentions
numerous reflections in a mirror, windowpane, etc. in his poems:
Очень интересен в творчестве Ходасевича некий
оптическо-аптекарско-химическо-анатомический налёт на многих его стихах.
Обыкновенно у него это прием заключительный: "в душе и мире есть пробелы,
как бы от пролитых кислот" (так кончается стихотворение "Автомобиль").
Другое стихотворение кончается так: ":светлый космос возникает под зыбким
пологом ресниц, он кружится и расцветает звездой велосипедных спиц". К той
же оптической области относятся многочисленные упоминания отражений в
зеркале, в оконном стекле и т. д. "Неузнанный проходит Каин с экземою между
бровей" или "и так отрадно, что в аптеке есть кисленький пирамидон" тоже
хорошие примеры заключительных аккордов Ходасевича.
According to VN, in Hodasevich's poems written in blank verse one can
perceive a vague influence of Blok, while in some other poems there is the
Tyutchevian current:
Любопытно, что смутное влияние Блока чувствуется в белых стихах Ходасевича:
"я поклонился низко Петру Иванычу, его работе, гробу и всей земле, и небу,
что в стекле лазурью отражалось" - это совершенно блоковская интонация. В
иных же стихах веет тютчевская струя: "ты скажешь, ангел там высокий ступил
на воды тяжело" или "глаз отдыхает, слух не слышит, жизнь потаённо хороша, и
небом невозбранно дышит почти свободная душа".
In Canto Four of his poem Shade mentions his earlier books:
Dim Gulf was my first book (free verse); Night Rote
Came next; then Hebe's Cup, my final float
in that damp carnival, for now I term
Everything "Poems," and no longer squirm.
(But this transparent thingum does require
Some moondrop title. Help me, Will! Pale Fire.) (ll. 957-962)
The title of Shade's collection Hebe's Cup seems to hint at the closing
lines of Tyutchev's poem Vesennyaya groza ("The Spring Thunderstorm," 1828):
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
You'd say: frivolous Hebe,
feeding Zeus' eagle,
has spilled on Earth, laughing,
the thunder-boiling cup.
It seems that Shade's unfinished poem needs two lines to be completed:
I was the shadow of the waxwing slain
By its own double in the windowpane. [ll. 1000-1001]
Blok's poem Dvoynik ("The Double," 1914) ends as follows:
И шепчет: <Устал я шататься,
Промозглым туманом дышать,
В чужих зеркалах отражаться
И женщин чужих целовать:>
И стало мне странным казаться,
Что я его встречу опять:
Вдруг - он улыбнулся нахально, -
И нет близ меня никого:
Знаком этот образ печальный,
И где-то я видел его:
Быть может, себя самого
Я встретил на глади зеркальной?
:Perhaps, I met myself
On the mirror's smooth surface?
According to the poet's double, he is tired of being reflected in others'
mirrors and of kissing others' women.
The last King of Zembla "sinks his identity in the mirror of exile:"
Professor Pardon now spoke to me: "I was under the impression that you were
born in Russia, and that your name was a kind of anagram of Botkin or
Botkine?"
Kinbote: "You are confusing me with some refugee from Nova Zembla
[sarcastically stressing the "Nova"].
"Didn't you tell me, Charles, that kinbote means regicide in your language?"
asked my dear Shade.
"Yes, a king's destroyer," I said (longing to explain that a king who sinks
his identity in the mirror of exile is in a sense just that). (Kinbote's
note to Line 894)
According to Kinbote, King Charles the Beloved escaped from Zembla in a
powerful motorboat. In his poem V severnom more ("In a Northern Sea") from
the cycle Vol'nye mysli ("Free Thoughts," 1907) written in blank verse Blok
mentions puzataya i smeshnaya motornaya lodka (the paunchy and funny
motorboat):
И с длинного, протянутого в море,
Подгнившего, сереющего мола,
Прочтя все надписи: "Навек с тобой",
"Здесь были Коля с Катей", "Диодор
Иеромонах и послушник Исидор
Здесь были. Дивны божии дела", -
Прочтя все надписи, выходим в море
В пузатой и смешной моторной лодке.
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,nabokv-l@holycross.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L
I was the shadow of the waxwing slain
By the false azure in the windowpane (ll. 1-2)
In his review of Hodasevich's Sobranie stikhov ("Collection of Poems," 1927)
VN speaks of an "optical" aspect in Hodasevich's poetry and mentions
numerous reflections in a mirror, windowpane, etc. in his poems:
Очень интересен в творчестве Ходасевича некий
оптическо-аптекарско-химическо-анатомический налёт на многих его стихах.
Обыкновенно у него это прием заключительный: "в душе и мире есть пробелы,
как бы от пролитых кислот" (так кончается стихотворение "Автомобиль").
Другое стихотворение кончается так: ":светлый космос возникает под зыбким
пологом ресниц, он кружится и расцветает звездой велосипедных спиц". К той
же оптической области относятся многочисленные упоминания отражений в
зеркале, в оконном стекле и т. д. "Неузнанный проходит Каин с экземою между
бровей" или "и так отрадно, что в аптеке есть кисленький пирамидон" тоже
хорошие примеры заключительных аккордов Ходасевича.
According to VN, in Hodasevich's poems written in blank verse one can
perceive a vague influence of Blok, while in some other poems there is the
Tyutchevian current:
Любопытно, что смутное влияние Блока чувствуется в белых стихах Ходасевича:
"я поклонился низко Петру Иванычу, его работе, гробу и всей земле, и небу,
что в стекле лазурью отражалось" - это совершенно блоковская интонация. В
иных же стихах веет тютчевская струя: "ты скажешь, ангел там высокий ступил
на воды тяжело" или "глаз отдыхает, слух не слышит, жизнь потаённо хороша, и
небом невозбранно дышит почти свободная душа".
In Canto Four of his poem Shade mentions his earlier books:
Dim Gulf was my first book (free verse); Night Rote
Came next; then Hebe's Cup, my final float
in that damp carnival, for now I term
Everything "Poems," and no longer squirm.
(But this transparent thingum does require
Some moondrop title. Help me, Will! Pale Fire.) (ll. 957-962)
The title of Shade's collection Hebe's Cup seems to hint at the closing
lines of Tyutchev's poem Vesennyaya groza ("The Spring Thunderstorm," 1828):
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
You'd say: frivolous Hebe,
feeding Zeus' eagle,
has spilled on Earth, laughing,
the thunder-boiling cup.
It seems that Shade's unfinished poem needs two lines to be completed:
I was the shadow of the waxwing slain
By its own double in the windowpane. [ll. 1000-1001]
Blok's poem Dvoynik ("The Double," 1914) ends as follows:
И шепчет: <Устал я шататься,
Промозглым туманом дышать,
В чужих зеркалах отражаться
И женщин чужих целовать:>
И стало мне странным казаться,
Что я его встречу опять:
Вдруг - он улыбнулся нахально, -
И нет близ меня никого:
Знаком этот образ печальный,
И где-то я видел его:
Быть может, себя самого
Я встретил на глади зеркальной?
:Perhaps, I met myself
On the mirror's smooth surface?
According to the poet's double, he is tired of being reflected in others'
mirrors and of kissing others' women.
The last King of Zembla "sinks his identity in the mirror of exile:"
Professor Pardon now spoke to me: "I was under the impression that you were
born in Russia, and that your name was a kind of anagram of Botkin or
Botkine?"
Kinbote: "You are confusing me with some refugee from Nova Zembla
[sarcastically stressing the "Nova"].
"Didn't you tell me, Charles, that kinbote means regicide in your language?"
asked my dear Shade.
"Yes, a king's destroyer," I said (longing to explain that a king who sinks
his identity in the mirror of exile is in a sense just that). (Kinbote's
note to Line 894)
According to Kinbote, King Charles the Beloved escaped from Zembla in a
powerful motorboat. In his poem V severnom more ("In a Northern Sea") from
the cycle Vol'nye mysli ("Free Thoughts," 1907) written in blank verse Blok
mentions puzataya i smeshnaya motornaya lodka (the paunchy and funny
motorboat):
И с длинного, протянутого в море,
Подгнившего, сереющего мола,
Прочтя все надписи: "Навек с тобой",
"Здесь были Коля с Катей", "Диодор
Иеромонах и послушник Исидор
Здесь были. Дивны божии дела", -
Прочтя все надписи, выходим в море
В пузатой и смешной моторной лодке.
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,nabokv-l@holycross.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L