Van and Ada, brother and sister whose romance began when they were children of fourteen and twelve and who live the second half of their lives as a married couple, have no children. In Evgeniy Onegin i ego predki ("Eugene Onegin and his Forbears," 1887) V. O. Klyuchevski speaks of Onegin's bespotomstvennaya smert' (descendantless death). The historian (who also mentions Childe Harold's mantle on Onegin's shoulders and the complete lexicon of words in vogue on his tongue) points out that Onegin is "the heir of all his relatives" and such a heir is usually the last in his family (one is also reminded of Les Aventures du dernier Abencerage, Chateaubriand's story alluded to in Ada):

Изучая так Онегина, мы все более убеждались, что это -- очень любопытное явление и прежде всего явление вымирающее. Припомните, что он "наследник всех своих родных", а такой наследник обыкновенно последний в роде. У него есть и черты подражания в манерах, и Гарольдов плащ на плечах, и полный лексикон модных слов на языке, но всё это не существенные черты, а накладные прикрасы, белила и румяна, которыми прикрывались и замазывались значки беспотомственной смерти.